Что случилось с экономикой 15—21 мая 2017 года? Специальный доклад «Спутника и Погрома»

В этом еженедельном экономическом дайджесте «Спутника и Погрома»:

— Евразийский союз конкуренции не товарищ: почему бизнес предпочитает оставаться в родных краях?

— Господдержка будет ближе к выходным, или снова о том, почему так тяжело быть счастливым обладателем ипотеки.

— Экономика РФ оттолкнулась от дна, констатирует Росстат. Толчок случайно совпал с переводом ведомства в подчинение Минэкономики и введением нового классификатора экономической деятельности.

— Нефть радует бюджет: дефицит будет сокращен, Резервный фонд — пополнен.

Союз нерушимый республик голодных

Евразийский банк развития (далее — ЕАБР) к грядущему Санкт-Петербургскому экономическому форуму выпустил 80-страничный доклад, озаглавленный «Евразийская экономическая интеграция 2017» (хотя документ и повествует, преимущественно оперируя цифрами прошлого года — по понятной причине). Согласно пресс-релизу, Центр интеграционных исследований ЕАБР планирует выпускать подобный материал ежегодно. Частично разобрать текст доклада уже успели на РБК, не откажем себе в таком удовольствии и мы.

Синопсис работы представлен в первых строчках — приветствии от председателя правления банка. Господин Панкин хвастается новыми тенденциями во внешней торговле Союза, тактично умалчивая, что внешние связи с интеграцией членов соотносятся примерно никак. Да и тенденции, честно говоря, едва ли порадуют: торговля поворачивается на восток. Г-н Панкин констатирует сокращение доли ЕС на 2,3% и рост доли АТЭС на 1,8% во внешнеторговом обороте. Такому повороту во многом способствуют сами административные структуры ЕврАзЭС, стремящиеся к заключению соглашений о свободной торговле исключительно с азиатскими странами. На этом поприще даже удалось достичь некоторых успехов, упростив условия для Вьетнама. В целом же даже такая отдаленная от интеграции сфера, как внешняя торговля, показывает негативную динамику. Как отмечают в докладе, падение внешторга составило 12% за год. С оборотом внутренней торговли дела обстоят лучше, но и там отмечается негативный тренд — падение на 6,7%. Справедливости ради отметим, что в прошлом году объем вообще упал сразу на четверть. Тем не менее эксперты ЕАИБ демонстрируют позитивный настрой и обещают в будущем единый рынок углеводородов, транспорта, общую денежную политику и госзакупки для ЕврАзЭС. Ориентиры, в принципе, расставлены правильно: более 80% товаров, действительно перемещающихся внутри Союза, и есть минеральные и топливно-энергетические продукты. При этом доля несырьевого оборота в общем снижается с 2011 года.

Помимо неудачи в стандартных показателях, эксперты ЕАИБ говорят также о провале некоторых идей начала проекта. Речь о так называемой конкуренции юрисдикций. Предполагалось, что предприятия внутри ЕврАзЭС станут мигрировать, подобно людям, в поисках лучших условий. Этим самым бизнес бы стимулировал государство улучшать административные и налоговые механизмы. Ожидания связывали с разницей в налоговой нагрузке в странах-членах. Этого не произошло. Дело в том, что налоговая нагрузка (сюрприз!) — не единственный фактор, влияющий на деятельность бизнеса. Стоит открыть банальный Doing Business за 2016 год, чтобы увидеть — позиции РФ, Казахстана, Белоруссии и Армении в рейтинге идут одна за другой, а различие не превышает одного процентного пункта. Кроме официальных международных рейтингов мы, как счастливые граждане СНГ, можем прибегнуть и к, условно говоря, реалистичному анализу. Во-первых, чаще всего бизнес привязан к местности и потому нет смысла говорить о переезде. Во-вторых, в РФ и прочих странах существует ряд неформальных договоренностей, которые на новом месте придется решать (точнее — порешать) заново. В-третьих, нет никакого доверия к законам РФ, но еще меньше — к международным соглашениям вроде Таможенного кодекса, который любой уважаемый партнер РФ может в любой момент послать куда подальше при малейшем политическом кризисе. Наконец, переезжать часто банально некому. Доля государства в экономике во всех странах Союза варьируется от 60 до 80%, и здесь о какой-либо конкуренции говорить не приходится — ФГУП в Казахстан не переведешь (хотя не исключено, что они могут попробовать). Миграция внутри ЕврАзЭС — только для физлиц.

Другой важной проблемой остается приоритетная для банка область — объем прямых иностранных инвестиций между странами-членами сокращается с 2012 года, то есть фактически со времени основания Таможенного союза. Учитывая, что 72% всех накопленных ПИИ в ЕврАзЭС приходится на 25 крупнейших российских госкомпаний, очевидно, что говорить о каком-то влиянии интеграции на отрасль не приходится. Важнейший фактор наличия/отсутствия инвестиций внутри Союза — политическая ситуация и душевное настроение чиновников в Кремле, по совместительству сидящих в советах директоров тех самых крупнейших предприятий. Не сильно помогает и сам ЕАИБ, председатель правления которого хвастается в начале доклада о том, что 50% проектов банка — с интеграционным эффектом. Кроме того, плохо повлияла на размер ПИИ и девальвация национальных валют, в первую очередь — рубля. Пока у курса последнего остается привязка к нефтяным ценам, говорить о стабильном росте взаимных инвестиций не приходится.

Почему все это происходит? Почему даже на первом, стартовом этапе объединяющие процессы не дают ни взрывного, ни хотя бы какого-то положительного эффекта? Ответ дает сама история. Многим это кажется неочевидным, но вообще-то интеграционные процессы на постсоветском пространстве (особенно со Средней Азией) НЕ нужны. У РФ и Белоруссии с остальными участниками ЕврАзЭС совершенно разные уровни качества жизни, инфраструктуры, образования. Похожая пропасть — и во всех остальных отраслях. Поэтому любые интеграционные процессы будут идти с ущербом для более развитых стран региона (привет, это мы, русские). Здоровая конкуренция вкупе с национальной политической волей уже давно бы установила контроль российского капитала на всем пространстве СНГ и без таких клоунских и не имеющих под собой оснований образований (даже тут не постарались придумать), как ЕврАзЭС. В нынешнем же случае структура занимается тем, что намеренно создает равные условия там, где у русского бизнесмена было бы преимущество, и делает все, чтобы у трудящегося киргиза всегда имелся бесплатный доступ к ОМС России. Аргумент «уступим тут, зато наши корпорации скупят все их страны» крайне неубедителен, потому что а) без политической воли можно скупать сколько угодно, а сальдо все равно будет не в нашу пользу (см. Чечня) б) крайне нерационально вкладывать деньги в другие страны, когда у тебя тут экономический кризис натурально разбомбил не только Воронеж, но и вообще всю деловую активность.

Денег нет, но вы платите

Благими намерениями выстлана дорога известно куда. Возможно, именно этим высказыванием руководствуются в правительстве РФ ежедневно, но в случае с реструктуризацией ипотеки принцип все-таки сыграл против чиновников. В России действует федеральная организация под названием «Агентство по ипотечному жилищному кредитованию» (далее — АИЖК). Агентство, помимо создания всяких волшебных финансовых фокусов вроде ипотечных ценных бумаг (заслуживает отдельной статьи), занимается реальной помощью заемщикам в сложных финансовых условиях. Отдельным категориям граждан предоставляется помощь от государства — выплата до 20% размера долга, но не более 600 тысяч рублей. Спасибо за такую щедрость надо сказать вот этому постановлению правительства, действующему с весны 2015 года по 31 мая 2017-го. Изначально на помощь могли рассчитывать только ипотечники с двумя и более детьми и ветераны боевых действий. Спрос на льготу оставался низким, и в конце 2015-го список несчастных расширили гражданами с одним ребенком (дитю может быть до 24 лет). Тем не менее всплеск интереса к программе произошел только после продления во второй раз — до 31 мая 2017 года. Случился весьма обычный эффект отложенного спроса, но у нас, как это заведено, никто не был готов.

Здесь и начинается интересная часть.