В 2007 г. Русской Православной Церквью Заграницей и Русской Православной Церковью Московского Патриархата был подписан Акт о каноническом провозглашающий объединение Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) с Московским Патриархатом. Согласно церковным правилам святых, прослав­ленных одной из поместных церквей, можно почитать в любой поместной Православной Церкви, а уж в тем более в объединенных  РПЦЗ и РПЦ.

В связи с этим сайт «Русский монархист» начинает публикацию серии материалов о Михаиле Александровиче Романове, прославленном Русской Православной Церковью Заграницей в сонме Новомучеников и Исповедников Российских. Это прославление состоялось 1 ноября 1981 г. в Синодальном соборе Знамения Божией Матери в Нью-Йорке. Однако православная общественность России и по прошествии вот уже 32 лет практически ничего не знает об этом. Роль и значение Михаила Александровича в истории не оценены, а христианский подвиг в России не прославлен. По мере своих сил сайт «Русский монархист» решил восполнить пробел в информации о новомученике Михаиле.

Михаил Александрович Романов – последний русский Царь. Именно ему передал свой престол Царь-мученик Николай II. Следует отметить, что Михаил Александрович был официальным наследником престола до рождения царевича Алексея в 1904 году. Поэтому именно в его пользу отрекся от престола царь Николай, когда понял, что его несовершеннолетний сын Алексей, страдавший гемофилией, был не в состоянии занять престол. Так Михаил оказался облеченным верховной самодержавной властью. Де-юре он обладал этой властью в течение одного дня, но это совсем не отменяет тот факт, что именно Михаил Александрович был последним русским Царем – Михаилом II.

Напомним его краткую биографию. Михаил Александрович Романов родился 4 декабря (н. ст.) 1878 года в Санкт-Петербурге. Он был четвёртым сыном Царя Александра III, младшим братом Царя-мученика Николая II. Михаил Александрович, великий князь, военачальник, генерал-лейтенант, член Государственного совета. Де-юре последний Всероссийский Император из Дома Романовых. Принял мученическую кончину.

Кровавая расправа над Михаилом Александровичем, в пользу которого отрекся Николай II, произошла в Перми 12 июня 1918 г. Эта расправа стала прологом к расправе происшедшей через 5 недель в Екатеринбурге и Алапаевске Пермской губернии над Николаем II и его семьей, большинством представителей Дома Романовых.

Чтобы понять, какого гражданина потеряла Россия, обратимся к отзывам его современников не из «царского Дома». О нравственных качествах Великого Князя писатель Александр Куприн писал: «Он редкий, почти единственный человек в мире по чистоте и красоте души».

Дмитрий Абрикосов, русский дипломат из славной купеческой семьи, некогда ухаживал за Наталией Шереметевской, ставшей позднее женой Михаила. Будучи приглашен к чете в гости, он чувствовал себя неловко, но «сразу же попал под его обаяние… никогда не встречал более порядочного и благородного человека; было достаточно взглянуть в его светлые голубые глаза, чтобы устыдиться своих подозрений и двойственных чувств».

Владимир Гущик, комиссар Гатчинского дворца, в котором Михаил находился под домашним арестом до высылки в Пермь, дал такую характеристику: «Великий князь имел три редких достоинства: доброту, простоту и честность. Ни одна партия не питала к нему неприязни. Даже социалисты всех тонов и оттенков относились к нему с уважением».

Выдающийся полководец Первой мировой войны, будущий Верховный главнокомандующий в мае—июле 1917 г., председатель Особого Совещания при Главкоме Красной Армии генерал А.А. Брусилов, под командованием которого в Первую мировую войну воевал Михаил, о его человеческих качествах писал в своих «Воспоминаниях», изданных в «сталинскую эпоху»: » Я очень его любил как человека, безусловно, честного и чистого сердцем, не причастного ни с какой стороны ни к каким интригам и стремившегося лишь к тому, чтобы жить честным человеком, не пользуясь прерогативами императорской фамилии. Он отстранялся, поскольку это было ему возможно, от каких бы то ни было дрязг и в семействе и в служебной жизни».

3 марта 1917 г. Михаил Романов в своем «манифесте» заявил: „Призывая благословение Божие, прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному Правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти впредь до того, как созванное, в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразит волю народа"… Всенародные выборы в Учредительное Собрание были проведены и делегаты выбраны, но первая сессия сумела собраться только 5 (18) января 1918 года, то есть уже после октябрьского переворота. Большевики сумели провести в Учредительное Собрание только около 200 из 800 делегатов. Такое меньшинство не могло узаконить большевистскую власть, и Учредительное Собрание было противозаконно и насильственно разогнано.

И это несмотря на то, что ещё ранее, 22 ноября 1917 г. Правительствующий Сенат, как высший судебный орган России, признал захват власти революционными партиями незаконным, а все декреты новой власти юридически неправомерными. При этом Сенат признавал законными как отречение Николая II, так и временную передачу Михаилом власти Временному правительству.

Высшие иерархи церкви, в том числе Обер-прокурор Святейшего синода, сразу же признали законность условной передачи власти Михаилом Временному правительству. Архиепископ Пермский и Соликамский Андроник назвал ситуацию «междуцарствием» и определил её так: «Узаконяющий Временное правительство акт об отказе Михаила Александровича объявлял, что после Учредительного Собрания у нас может быть и царское правление, как и всякое другое, смотря по тому, как выскажется об этом Учредительное Собрание»17. Через неделю после расправы в Перми над главным юридическим носителем монархистского принципа — Михаилом, архиепископ Андроник был закопан в землю живым. Почему же это произошло?

Керенский, принимая подписанный Манифест из рук Михаила, театрально воскликнул от имени собравшихся: «Ваше Высочество! Вы великодушно доверили нам священный сосуд власти. Я клянусь Вам, что мы передадим его Учредительному собранию, не пролив из него ни одной капли».

Не вина Михаила, что ни Керенский, ни Временное правительство в целом этой клятвы не сдержали. Хотя они и передали этот «сосуд» на поверку народной волей в Учредительном Собрании, но было уже слишком поздно, ибо реальная власть и вооруженные силы к моменту его созыва были уже в руках большевиков и их союзников. Сосуд был разбит вдребезги, а его содержимое кануло в Лету.