В истории России до сих пор нет более демонизированного слова, чем слово "черносотенец". Во многом это наследие советского времени с его пропагандистскими штампами и мифами.

О том, кто такие на самом деле были черносотенцы, мы побеседовали с доцентом исторического факультета МГУ,кандидатом исторических наук Федором Гайдой.

- Обычная ассоциация со словом "черносотенец", унаследованная от советских времен: толпа мордоворотов с кистенями и хоругвями идет "праздновать погром" под тоскливые церковные песнопения. Но не карикатура ли это?

- Любой карикатурный образ, будучи ярлыком, ограничивает наше восприятие.Черносотенное движение - это не менее серьезное историческое явление, чем большевики, эсеровская партия или кадеты. Если мы самим себе задаем определенные карикатурные фильтры, то тем самым мы лишаем себя возможности разглядеть нечто важное в том или ином историческом явлении. Известно ли вам, например, что черносотенные организации были самыми массовыми из всех партий до революции?

Большевистская партия превзошла по количеству черносотенцев только тогда, когда после своей победы стала государственной структурой, то есть когда, по сути, перестала быть партией. Или, например, еще один неожиданный факт: большинство в самой массовой черносотенной организации "Союз русского народа" составляли жители нынешней Украины и Белоруссии. Или что был даже мусульманский отдел Союза русского народа - в Казани. Идеям черносотенцев сочувствовали, например, великий химик Дмитрий Менделеев, художникиНестеров и Васнецов. Или, например, среди уездных председателей Союза русского народа даже было два будущих патриарха - Тихон иАлексий.

В "Чёрные сотни" также массово вступали мещане и прочие городские обыватели.

Идеология черносотенцев до сих пор в определенной степени сохраняет свое значение, хотя бы потому, что и сегодня воспринимается крайне политизировано. А это и имеет своим следствием то, что на нее навешивают разные ярлыки.

- Какие же это идеалы, на ваш взгляд?

- У нас сегодня постоянно говорят о традиционных ценностях, о некоей российской идентичности. Наконец-то перестали говорить о том, что сегодняшняя Россия родилась в 1991 году.

- Чуть раньше, на тысячу лет где-то.

- Да, чуть-чуть ошиблись. Те вещи, за которые выступали черносотенцы, во многом сохраняют свою актуальность хотя бы в качестве предмета для дискуссии. А раз так, то неизбежно, что политически активный современный человек, даже историк-ученый, будет смотреть на черносотенцев с позиции своих политических взглядов. И если он, например, либерал или социалист, то он будет воспринимать черносотенцев как своих до сих пор актуальных политических противников. И наоборот, кстати.

В целом та картина, которую вы нарисовали в самом начале, очень односторонняя. Ведь чтобы вообще появились такие мордовороты, прежде было необходимо, чтобы в стране в течение нескольких лет до этого существовало радикальное и крайне активное левое подполье. То есть сперва левые партии начали пропаганду и террористическую деятельность, разожгли революцию и приняли в ней активное участие. Они успели убить значительное количество "приспешников самодержавия", в том числе нескольких министров, великого князя, начали готовить покушение на государя императора. Это и была, если угодно, питательная почва и причина для возникновения черносотенного движения.

- Движения людей, которым все это активно не понравилось?

- Да, черносотенцы - это те, кому все это очень не понравилось. Активно выступать черносотенное движение стало на демонстрациях после выхода манифеста 17 октября 1905 года. Причем демонстрации эти были массовые. Например, в одном Нижнем Новгороде вышло около 30 тысяч человек. Ведь что тогда произошло? Манифест на страну свалился нежданно-негаданно. Никто, за исключением буквально 2-3 лиц в самом высшем руководстве, не знал, что он должен выйти. Когда он появился, многие были растеряны. Местные власти были обескуражены, полиция не знала, что делать. Манифест просто развесили по городам и весям, и все. Мгновенно начались демонстрации с красными знаменами. Полиция в дело не вмешивалась, потому что никаких указаний не было. Наступила новая политическая реальность. И вот только после этого на политическую сцену выходит этот самый черносотенец, который, собственно говоря, является представителем иной точки зрения и видит себя спасителем самодержавия, исторической России.

Также, что касается собственно целенаправленного политического террора, со стороны черносотенцев это были единичные случаи. При этом они были осуществлены не собственно черносотенными организациями, а людьми, чьи взгляды можно было бы назвать черносотенными. В то же время в первую русскую революцию от рук эсеровских террористов погибло около 9000 человек.

- Что вообще значит термин "Черная сотня"? Почему, например, не синяя?

- Черная - потому что народная, как от сохи, как черносошные крестьяне XVII века. Черная сотня тогда - это простые государевы люди, причем не на государственной службе, а именно те, которые потом своим зарабатывают деньги и платят подати. То есть самые-самые простые люди. Сами черносотенцы возводили свое происхождение от нижегородского ополчения Кузьмы Минина, которое спасло Россию от Смуты в XVII веке. В "Руководстве монархиста-черносотенца", своего рода катехизисе черносотенца, говорилось, что "враги самодержавия назвали черной сотней простой русский народ, который во время вооруженного бунта 1905 года встал на защиту самодержавного царя... Нижегородская черная сотня, собравшаяся вокруг Минина, спасла Москву и всю Россию от поляков и русских изменников"(В.А.Грингмут. "Руководствo монархиста-черносотенца"). И дальше Владимр Грингмут, лидер черносотенной Монархической партии, продолжает, что "к этой славной черной сотне присоединился и князь Пожарский с верными Царю русскими боярами. Все они были настоящими "черносотенцами", и все они стали, как и нынешние "черносотенцы-монархисты" на защиту Православного Монарха, Самодержавного Царя".

Также и в среде черносотенцев начала XX века были люди из высших сословий или из интеллигенции. Например, среди членов Главного совета Союза русского народа было 5 профессоров и даже один академик.

Черносотенная идея сочетала два ключевых посыла. С одной стороны, это верность традиционным ценностям, тому, что укладывается в формулу "Православие, самодержавие, народность". А с другой стороны, наряду с этими традиционными ценностями, у черносотенцев очень большую роль играла и идея социальной справедливости. Поэтому говорить о том, что черносотенцы были однозначно правые в нашем современном понимании, не приходится. Они, условно говоря, и за народ были тоже. То есть они были достаточно демократичны, в какой-то степени даже социалисты.

- А в какой именно степени?

- Черносотенцы выступали против перекосов капиталистической экономики, например, были против засилья монополий. Они требовали, чтобы монополии искусственно не завышали цены, настаивали на дешевом кредите для населения. Таким образом, пусть и умеренно, но они выступали за социальное равенство.

ЧЕРНОСОТЕНСТВО И ФАШИЗМ

- Я кое-где в литературе встречал мнение, что черносотенцы были своего рода предшественниками фашистских партий, ранними национал-социалистами по-русски. Как вы относитесь к такой точке зрения?

- Тут, может быть, уместно было бы некоторое - но только некоторое! - сравнение не с немецким национал-социализмом, а с итальянским фашизмом. Национал-социализм - это слишком радикальная идеология.

Бенито Муссолини

- Но корректно ли и такое сравнение даже с Муссолини? Черносотенцы все-таки по преимуществу считали себя церковными людьми. Для них православие было незыблемым столпом, а Муссолини был социалист, мягко говоря, не слишком любивший Римскую Католическую Церковь.

-Совершенно верно. То есть и фашизм, и тем более национал-социализм - это идеологии уже межвоенной Европы, и поэтому Европы в значительной степени дехристианизированной. В случае с черносотенцами об этом говорить не приходится. Другое дело, что некоторые советские историки, а иногда и деятели русской эмиграции проводили подобные параллели и настаивали на том, что из черносотенного движения могло бы родиться русское фашистское движение.

Для советских историков это было, естественно, негативное сравнение: они тем самым навешивали на черносотенцев ярко отрицательный ярлык. Для деятелей же эмиграции это было как раз позитивное сравнение, этим они хотели доказать живучесть и перспективы черносотенного движения. Но они говорили это в 1920-е годы, когда еще никто не знал, что там может быть дальше с фашизмом и какое море крови из-за него прольется. Да и итальянский фашизм 1920-х годов был относительно умеренным движением. Там не сидели откровенные кровопийцы, не было потоков крови. Установление диктатуры принесло в Италии улучшение социального положения. В целом это было жесткое корпоративное государство без крайностей тоталитаризма.

Тем не менее черносотенное движение и фашистское - все-таки явления разных эпох. Черносотенцы в гораздо большей степени придерживались традиционных ценностей. Повторюсь, что сначала это был преимущественно стихийный народный ответ на левые движения, социалистическое и радикально-либеральное. И уже из этого стихийного процесса начинают выкристаллизовываться черносотенные организации. При этом для того времени они были самые массовые. Если мы возьмем самые скромные цифры, которыми обычно историки оперируют, то черносотенное движение обычно оценивается совокупно примерно в 400 тысяч человек.

- Это на пике этого движения?

- Это на пике, но если мы возьмем всю совокупность и радикально-либеральных и социалистических партий тоже на пике их успеха, то у нас 400 тысяч не получится. То есть черносотенное движение окажется более массовым, чем вся левая оппозиция.

- А какие черносотенные организации были наиболее массовыми и значимыми?

- Самой массовой был, конечно, Союз русского народа, который охватывал примерно 90 процентов всего черносотенного движения. И если мы возьмем все взрослое православное население Российской империи, а оно было где-то порядка 60-70 миллионов, то, соответственно, мы видим, что в Союзе русского народа состояло где-то полпроцента от всех православных - это серьезный показатель для партии. Понятно, что, например, коммунистическая партия в советское время насчитывала гораздо большее количество членов - около 19 миллионов человек, но эта партия была правящей государственной структурой. А 350 тысяч в начале ХХ века кроме черносотенцев не мог набрать никто. В кадетской партии в это время состояло около 70 тысяч человек, у эсеров было примерно столько же, как и у большевиков. Соответственно, Союз русского народа превышал по численности все эти партии вместе взятые.

В целом черносотенное движение 1905-1917 годов не представляло собой единого целого. Это был конгломерат упомянутого Союза русского народа, а также более мелких Союза русских людей, Монархической партии, Союза Михаила Архангела и массы других еще более мелких черносотенных организаций. Одно перечисление их названий займет пару страниц, если не больше. Все они как массовые партии возникают в основном после манифеста 17 октября 1905 года.

Причем основная их организационная проблема уже в момент зарождения заключалась в том, что, формируя партии, они не были сторонниками принципа партийности как таковой. То есть они создавали партии и организации вынужденно, отвечая на вызов со стороны левых. И создавали они их для того, чтобы восстановить неограниченное самодержавие. В этом парадокс данного движения. То есть это были партии, которые не ставили перед собой задачи борьбы за власть. В этом смысле они не были классическими партиями.

- На ваш взгляд, каковы были, если так можно говорить, главные плюсы и главные минусы черносотенцев, их идеологии и политической практики?

- Как я уже сказал, их идеология не была однозначно консервативной, в ней присутствовал некий социальный элемент, чтобы увлечь как можно больше простых людей. Но эта социальная составляющая у черносотенцев сильно настораживала правящую бюрократию. Та может, скрепя сердце, терпеть демократические лозунги в минуту острого политического кризиса, но когда начинается восстановление стабильности, эти социальные лозунги правящему слою начинают активно не нравиться.

К тому же эти социальные лозунги мешали высоким темпам экономического развития. Российская экономика начала ХХ века была построена на том, чтобы взять на рынке как можно побольше неквалифицированной рабочей силы, отжать ее по максимуму и потом просто-напросто выбросить. Это был наш практически единственный способ конкуренции с западной промышленностью. Поэтому, например, идея социального страхования на производстве проходила с очень большим скрипом.

В целом я считаю, что социальная составляющая была плюсом черносотенного движения. Она позволяла привлечь на свою сторону значительные массы. Но была и оборотная сторона: благодаря этой социальной составляющей консервативная идеология постепенно мутировала. Если мы посмотрим, например, как лидеры черносотенцев в Государственной Думе объясняли собственные идеалы, то мы увидим некий налет своего рода модернизма.

Например, один из лидеров правой фракцииАлексей Николаевич Хвостов, бывший нижегородский губернатор и будущий министр внутренних дел, будучи депутатом четвертой Государственной Думы, так объяснял депутатам, что такое триада "православие, самодержавие, народность", в которую верят черносотенцы. Он говорил, что православие - это религия человеческого братства, которая ограждает нас от духовного диктата наподобие того, что есть у католиков. То есть православие по Хвостову - это религия свободы, и все. В этих словах очевидно влияние известного славянофила и либерала Алексея Хомякова, чьи взгляды не всегда совпадают с традиционным церковным подходом.

Про самодержавие же Хвостов говорил, что это политический строй, который защищает нас от засилья капитала и попадания в экономическую кабалу, гарантирует определенное экономическое равенство. А народность по Хвостову - это такое качество в русских, которое позволяет им свободно объединять в гигантскую империю другие народы.

На самом деле Хвостов трактовал так называемую уваровскую триаду как своего рода русский извод совсем другой триады: "Свобода, равенство, братство". От революционного прототипа ее отличает то, что это наши национальные ценности, а не какие-то там космополитические. Дескать, для того чтобы у нас в России были утверждены свобода, равенство и братство, нам и нужны православная вера, самодержавие и русскость. Так что мутировать черносотенная идеология в головах лидеров черносотенного движения могла на самом деле до бесконечности. Представить себе черносотенное движение в XIX веке совершенно невозможно. Это порождение новой эпохи и Первой русской революции, как, собственно говоря, и все другие политические течения того времени.

Парадоксы черносотенства состоят в том, что черносотенцы сформировались в ходе первой русской революции, и при этом для того, чтобы ее преодолеть. Они организовались в партию для того, чтобы преодолеть партийность. Они шли в Государственную Думу для того, чтобы ликвидировать парламент. Но в Думе они превращаются в консервативную оппозицию правительству и в ходе парламентской борьбы вынуждены задействовать весь арсенал этой самой парламентской борьбы.

Так что с исторической Россией тоже все не так просто, потому что черносотенство при всей приверженности этой исторической России - это все-таки новое явление, начала ХХ века. Например, они были жесткие критики правящей бюрократии, которой тоже дорога была та самая историческая Россия.

Митинг на Поклонной горе

- Которая во многом ее создала.

- В том то и дело.

- Немного провокационный вопрос. Нельзя ли сказать, что митинги на Поклонной горе в конце 2011 - начале 2012 года - это такой аналог черносотенцев через 100 лет?

- В какой-то степени да, хотя Поклонная гора - это вариант значительно бледнее. Черносотенство было гораздо ярче по своим лидерам, идеологии и по своим приемам и методам политической борьбы.

- В советское время была прочная ассоциация, что Путиловский завод в Питере - это оплот революционного движения. Но, оказывается, там была мощная черносотенная организация.

- На самом деле рабочие достаточно равномерно распределялись между левыми и правыми радикалами. Вот где не было рабочих, так это в кадетской партии, причем кадеты сами признавали, что рабочие - явно не их среда и к ним никогда не пойдут.

Вторая часть интервьюпосвящена отношениям дореволюционных православно-монархических организаций с Церковью, а также проблеме антисемитизма в Росийской империи начала ХХ века.